Жизнь, смерть и психоделики

— О, огромное воздействие. У нас есть тому многочисленные свидетельства. В 1993 году молекулярный биолог и химик ДНК Муллис получил Нобелевскую премию за разработку метода полимеразной цепной реакции (ПЦР), которая позволяет значительно увеличивать содержание специфических последовательностей ДНК; это основополагающая методика в области биохимии и молекулярной биологии. Во время симпозиума в Базеле, на праздновании сотого дня рождения Альберта Хофманна, Альберт открыл секрет, что Кэри Муллис сказал ему, что ЛСД помог ему в разработке полимеразной цепной реакции.

Фрэнсис Крик, лауреат Нобелевской премии, отец современной генетики, находился под воздействием ЛСД, когда обнаружил двойную спиральную структуру ДНК. Он поделился со своим приятелем ученым, что часто использовал небольшие дозы ЛСД, чтобы повысить производительность своего мышления. Он сказал, что это ЛСД помог ему разгадать структуру ДНК, открытие, принесшее ему Нобелевскую премию.

Стив Джобс сказал, что прием ЛСД был одной из двух или трех самых важных вещей, которые он сделал в своей жизни. Он заявил, что люди из его окружения, не разделявшие его контркультурные корни, не смогли бы в полной мере воспринять его идеи.

Уиллис Харман собрал в своей книге «Высшее творчество» множество примеров решения в необычных состояниях сознания проблем высокого уровня. Я полагаю, что изучение влияния на творчество на сегодняшний день – наиболее интересная область возможного применения психоделиков. Предложите их людям, которые являются экспертами в определенных областях, таких как космология, квантово-релятивистская физика, биология, теория эволюции, и так далее – лицам, которые владеют огромным количеством информации о той или иной области и которые осведомлены о проблемах, требующих решения.

— Число этих, казалось бы, необъяснимых явлений растет, и это происходит в дисциплинах любого рода. Я думаю, что концепция пси-поля (или Акаши) Эрвина Ласло является наиболее перспективным подходом к объяснению этих разбивающих традиционные представления явлений. Полагаю, все это указывает на то, что нынешнее монистически-материалистическое мировоззрение во многом ущербно и что нам необходим совершенно иной взгляд на реальность.

Но в академическом мире существует огромное сопротивление новым наблюдениям, потому что пересмотр, который необходимо осуществить, является чересчур радикальным, таким, который нельзя обработать с помощью небольшого количества разрозненных данных, несоизмеримо малым для данного случая количеством гипотез, сделанных то здесь, то там понемногу.

Мы должны признать, что основная философия западного научного мировоззрения серьезно заблуждается и что во многих отношениях шаманы первобытных и древних культур имели более адекватное понимание реальности, чем мы. Мы узнали много нового о мире материи, но с точки зрения основного метафизического понимания реальности западная наука сбилась с пути.

— Я не думаю, что это находится в ДНК или в головном мозге. Я не думаю, что в чем-то, что мы можем рассматривать как материальный носитель, по крайней мере, не в обычном смысле этого слова.

— Да. Самая лучшая модель, которая в настоящее время у нас есть, это концепция Эрвина Ласло о том, что он привык называть пси-полем, а сейчас называет полем Акаши. В своих последних двух книгах «Гипотеза связности» и «Наука и поле Акаши», он описывает его как субквантовое поле, где все, что когда-либо происходило во вселенной, записывается в виде голограммы, так что при определенных условиях мы можем настроиться на нее и иметь соответствующие переживания.

Например, в необычных состояниях сознания, мы можем переживать сцены из Древнего Египта или Французской революции, потому что есть объективно существующая запись этих событий в этой области. Кроме того, люди, которые улавливают эту информацию, могут прийти к консенсусу относительно того, что они испытывали переживания о сходных вещах.

— В конечном итоге, я не верю, что воспоминания, которые мы переживаем в ходе психоделических сеансов, хранятся в головном мозге, точно, не все из них. Я полагаю, что многие из них, очевидно, не имеют какого-либо материального носителя в обычном смысле: родовые, коллективные, филогенетические и кармические воспоминания, архетипические матрицы и так далее. В последнее время велось много дискуссий о существовании памяти без материального носителя, например, о морфогенетических полях Руперта Шелдрейка или о поле Акаши Эрвина Ласло. Так что я не думаю, что переживаемое нами хранится в головном мозге. Я считаю, что мозг опосредует сознание, но не порождает его, и что он передает воспоминания, но не хранит их.

— В моих психоделических сессиях у меня были переживания, весьма немногочисленные, в которых я был уверен, что пребывал в том самом месте, куда мы попадаем после смерти. В некоторых сессиях я был абсолютно убежден, что это уже произошло, и был удивлен, когда возвращался обратно, оказываясь в той обстановке, где принимал вещество. Таким образом, опыт пребывания в бардо в этих переживаниях чрезвычайно убедителен.

Теперь у нас также есть много клинических наблюдений, позволяющих предполагать, что сознание может действовать независимо от мозга. Яркий пример – переживания пребывания вне тела в околосмертных состояниях. Некоторые внетелесные переживания могут происходить с людьми не только тогда, когда они находятся в состоянии клинической смерти, но и когда их мозг мертв.

Кардиолог Майкл Сэйбом описал пациентку по имени Пэм, у которой была большая аневризма базилярной артерии и которой предстояло пройти рискованную операцию. Для того чтобы ее оперировать, они должны были сначала заморозить ее мозг до такой степени, чтобы он прекратил генерацию мозговых волн. И, в то же время, у нее было одно из самых сильных когда-либо наблюдавшихся внетелесных переживаний, с точным восприятием окружающей обстановки. После операции она смогла дать точное описание операции и нарисовать инструменты, которые они использовали. Так что эти наблюдения указывают на то, что сознание может работать независимо от нашего тела, когда мы живы, что делает весьма вероятным предположение о том, что нечто подобное возможно после того, как наш организм умер.

— У меня были переживания, на самом деле, весьма немногие за долгие годы, которые я мог бы отнести к своему опыту переживания себя как Бога. В моих сессиях я переживал многих богов – архетипических фигур разнообразных форм из разных мировых культур. Но то, что я отношу к Богу (Божественному), подразумевает опыт, находящийся за пределами любых форм. То, что я испытал как Бог, трудно описать; как известно, мистики часто отзываются о своем опыте, как о невыразимом.

Лучше всего это можно описать, как невероятно мощный источник света с интенсивностью, которую я раньше даже не мог себе представить. Но, на самом деле, было бы не вполне справедливо относиться к нему, как к свету, поскольку это было намного больше, чем свет. Казалось, что он содержит все сущее в совершенно абстрактной форме, и это превосходит все мыслимые полярности. Было чувство бесконечного безграничного творческого потенциала. Было чувство личности и даже чувство юмора (космического рода).

Переживание себя Богом (Божественным), кажется, при определенных условиях, доступным для всех человеческих существ. Если у вас не было такого опыта, то нет смысла говорить об этом. Пока люди вынуждены говорить о вере в Бога или неверии в Бога или, если на то пошло, вере в прошлые жизни или неверии в прошлые жизни, это не будет иметь никакого значения, потому что у них нет ничего, через что бы они прошли. Их мнение не имеет никакой реальной основы; она отражает влияние их родителей, их проповедника или то, что они прочитали. После того, как у вас были переживания, вы знаете, что они были реальными и убедительными.